08.09.2017
Крупные должники научились использовать процедуру банкротства в собственных интересах. Для обмана кредиторов достаточно «задолжать» крупную сумму родственникам или друзьям. Судебная практика пока складывается в пользу мошенников.
08.09.2017. АПИ — В делах о несостоятельности интересы кредиторов представляет их собрание и назначенный судом управляющий. Управлять процессом может владелец «контрольного пакета» – лицо, которому банкрот задолжал наибольшую сумму. Нередко такую роль играют вымышленные лица.
Все организации обязаны вести строгий учет всех поступлений и расходов, а также задолженности. С точностью до ста рублей такие сведения отражаются в сдаваемой бухгалтерской отчетности и влияют на уплату налогов. Банковские документы подделать невозможно, провести крупную кассовую операцию проблемно – наличные операции и остатки лимитированы. Поэтому заявить о якобы предоставленной юридическому лицу ссуде «задним числом» затруднительно.
Не смотря на это, «лжекредиторы» появлялись в делах о корпоративном банкротстве. Например – в споре вокруг ООО «Конструктор», прославившегося поставками для петербургского и нижегородского метрополитена эскалаторов новой конструкции Виктора Христича. «Чудо-машины», за которые государственные предприятия заплатили десятки миллионов рублей, отказались работать, что привело к срыву открытия новых станций и расторжению договоров. Возглавляемое сыном изобретателя – Денисом Викторовичем, ООО «Конструктор» не смогло возместить ущерб и объявило о банкротстве. Но основным кредитором оказался Христич-старший: якобы он передал компании права на патент и не получил причитающейся за его использование гонорар в 58 млн рублей.
Арбитражный суд включил Виктора Христича в число кредиторов. Однако апелляционная коллегия отменила такое решение, не обнаружив сведений о реальном использовании каких-либо изобретений. Более того, в настоящее время рассматривается вопрос о привлечении Дениса Христича к субсидиарной ответственности по долгам доведенной до банкротства компании. Тогда как его отец уже создал новое ООО и намерен поставлять эскалаторы в страны ближнего зарубежья.
Практика по делам о несостоятельности физических лиц, появившимся меньше двух лет назад, пока только нарабатывается. Но в ней выявлены уже десятки злоупотреблений. Наиболее популярный способ: близкие, родственники или иные связанные с должником граждане предъявляют расписки о получении сумм порой в десятки миллионов рублей. Став «главным» кредитором, они де-факто могут контролировать процесс, а также претендовать на получение почти всего имеющегося у банкрота имущества.
Например, расписку на 20 млн рублей предъявил Меджидж Гаджиханов – двоюродный брат признанного несостоятельным гражданина Данияла Капарова. Якобы эта сумма была предоставлена в 2015 году, с учетом процентов и пеней в 365 процентов годовых недоимка уже превысила 100 млн. Причем оригинал расписки, по словам кредитора, утрачен, но брат не отказался выписать дубликат.
По мнению других участников дела и управляющего, никакой заем фактически не предоставлялся и спорная недоимка является искусственной. По словам Данияла Капарова, полученные под сотни годовых заемные средства он клал на банковский депозит с доходностью всего в девять процентов. В суде предоставивший два десятка миллионов двоюродный брат оговорился, что менял валюту. Для проверки этой версии арбитраж привлек к участию Росфинмониторинг («финансовую разведку»), в «досье» которого фиксируются все валютные операции на сумму свыше 40 тысяч рублей.
В деле о несостоятельности Марии Савичевой, уличенной в продаже десяткам потерпевшим несуществующего жилья, появилась претензия на 53,7 млн рублей от некой Майи Медведевой. По «совместительству» она являлась мамой партнера по бизнесу (компании «Филинъ» и «Купи дом») Владимира Медведева и одновременно тестя должника. Назначенная судом техническо-криминалистическая экспертиза не смогла определить время составления договора, но указала на признаки искусственного «состаривания» документа (характерное пожелтение, возникающее при длительной засветке бумаги под лучами солнца или лампы накаливания). Однако служители Фемиды пришли к выводу, что родственные отношения не исключают совершения сделок. Равно как «составление договора в иную дату не освобождает ответчика от исполнения обязательств по возврату денежных средств. Доказательств мнимости указанного договора третьи лица при рассмотрении настоящего дела не предоставили», – констатировал Ленинградский областной суд, отклоняя доводы кредиторов о фальсификации документов.
Иначе арбитраж оценил претензии Валерия Климова, который в 2013 году якобы выдал Ольге Васильевой 12 млн рублей на приобретение земельного участка. Законность таких требований подтвердил третейский суд. Вместе с тем заявитель вынужден был признать, что является отцом зятя должника, а исследованные судом налоговые декларации свидетельствовали о несоразмерности доходов кредитора выданной сумме. Отказ сторон предоставлять оригиналы документов для экспертизы давности их составления служители Фемиды расценили как подтверждение их подложности: «Исходя из установленных обстоятельств и отсутствия иных документов, подтверждающих достоверность спорных доказательств, суд удовлетворяет заявление о фальсификации и исключает из числа доказательств по делу договор займа и расписку», – отмечается в решении Арбитражного суда Ставропольского края.
Схожие выводы были сделаны и в деле о банкротстве Татьяны Федосовой. Требования на 15 млн рублей предъявила Ольга Воскресенских. Истица утверждала, что четыре года назад заключила соответствующий договор цессии (уступки долга) с ООО «Недвижимость». Однако выяснилось, что в это время компания уже не осуществляла деятельность (фактически исчезла), ее единственный учредитель и финансовый директор проживает в одной квартире с должником. Первичная экспертиза также установила, что листы спорного договора цессии изготавливались в разное время. Предоставить так называемые микровырезки, необходимые для оценки подлинности документа, кредитор отказалась. «Соглашение об уступке прав требования является мнимой сделкой, направленной на искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего участия в распределении имущества должника и контроля за процедурой банкротства кредитором, обладающим абсолютным большинством голосов», – заключил Арбитражный суд Липецкой области.
Нина Боер, управляющий партнер адвокатского бюро «НБ»
«Творческий» подход к формированию реестра кредиторов сформировался еще в рамках банкротства компаний. Пользуясь возможностью наличного расчета между частными лицами, любые обязательства легко было создавать «задним числом». После этого «рисовался» договор поручительства со стороны юридического лица-должника, а для создания видимости законности эти требования со стороны подконтрольного кредитора «просуживались» в суде.
В течение последних пятнадцати лет в законодательстве и судебной практике последовательно формировались инструменты эффективной борьбы с подобными злоупотреблениями должников. В настоящее время кредитор должен доказать финансовую возможность и целесообразность предоставления займа, а должник – подтвердить расходование денежных средств. Таким образом проверяется реальность операции. Сложившаяся практика подтверждает, что суды обычно не пропускают совсем одиозные случаи. Кроме того, у добросовестных кредиторов имеются достаточно эффективные инструменты противостояния таким сговорам.
Кроме того, с подачи Верховного суда России к участию в делах стали привлекаться представители Росфинмониторинга, хотя эффективность этих мер пока не ясна. Потребуется также выработка инструментов борьбы с недобросовестными участниками процедуры банкротства физических лиц.
Олег Ганюшин, юрист Адвокатского бюро «Прайм Эдвайс Санкт-Петербург»
Зачастую документы, подтверждающие фиктивную задолженность, создаются «задним числом». В таком случае настоящим кредиторам следует требовать проведения судебной экспертизы давности изготовления такой расписки. Если она покажет, что на самом деле документ был составлен в преддверии банкротства, а совсем не пять лет назад, суд с большой степенью вероятности откажет во включении такого требования в реестр.
Ввиду отсутствия бухгалтерского учета в делах о личном банкротстве можно выяснить источник средств лжекредитора. Достаточно ли он был обеспечен, чтобы предоставить такую ссуду? На какие цели она была направлена должником? Учтены ли эти доходы при уплате налогов? Ведь даже при расчете наличными между гражданами денежные средства, как правило, «оставляют следы». Например, они должны проявить себя в дальнейших сделках должника. Обязанность объяснить, откуда денежные средства возникли и куда пропали, суд возлагает на должника и требующего включения в реестр кредитора. Немаловажным для установления реальности спорной операции является и наличие аффилированности между такими лицами.