26.07.2018
Медики настаивают на отмене уголовной ответственности за так называемые врачебные ошибки. Оценивать своих коллег лекари намерены самостоятельно. Прекратить преследование эскулапов предлагают и правозащитники. Карательные меры могут быть заменены страховкой материальной ответственности.
26.07.2018. АПИ — Действующий Уголовный кодекс РФ не предусматривает специального наказания за проступки врачей. Уличенных в нарушениях медиков судят за причинение смерти по неосторожности или также за неумышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Эти деяния считаются преступлениями средней и небольшой тяжести, а потому большинство уголовных дел прекращается за истечением срока давности.
По данным Национальной медицинской палаты, до 80 процентов случаев врачебных ошибок остаются недоказанными, в том числе в связи с трудностями обеспечения независимой экспертизы. Компенсация за причиненный ущерб потерпевшему и его родственникам в этих случаях также не назначается. «В связи с индивидуальным характером последствий осуществленных медицинских действий или бездействия доказательство вины, врачебной ошибки и иных оснований для возникновения вреда зависит от субъективной практики, опыта, места осуществления деятельности эксперта», – поясняют медики.
Проект поправок в Уголовный кодекс РФ подготовили совместно Национальная медицинская палата и Следственный комитет РФ. По мнению рабочей группы, действующие нормы не учитывают особенности профессиональной медицинской деятельности. «Введение специальных, отдельных статей, позволяет предусмотреть адекватные совершенному деянию санкции, лишенные чрезмерности», – убеждены врачи и следователи.
Последний вариант предусматривает внесение в Уголовный кодекс РФ новой статьи – «Ненадлежащее оказание медицинской помощи». Ответственность по ней будут нести медицинские работники, нарушение которыми профессиональных обязанностей привело к смерти или причинению тяжкого вреда здоровью человека или как минимум девятимесячного плода. Такой проступок карается в том числе лишением свободы на срок до пяти лет.
Такое же наказание предусматривается за сокрытие нарушения оказания медицинской помощи – внесение недостоверных сведений в медицинскую документацию, уничтожение карточек, подмену биологических материалов и так далее. Также к пяти годам лишения свободы, согласно проекту, может быть приговорен знахарь или иной врачеватель, уличенный в незаконном осуществлении медицинской или фармацевтической деятельности, приведшей к смерти пациента.
В то же время представители медицинского сообщества настаивают на полной декриминализации ответственности врачей. По их мнению, из-за самих по себе проверок со стороны правоохранительных органов лекари оказываются под «небывалым прессингом». Противоречия эскулапы нашли и в совместно со Следственным комитетом РФ выработанных поправках. По уверению Национальной медицинской палаты, в предложенной редакции «нет четкой определенности, какие именно нарушения профессиональных обязанностей врача будут трактоваться как следствие того, что нанесен тяжкий вред здоровью пациента или причинена смерть». А понятие «плода», по убеждению медиков, «приведет к валу уголовных дел и к исходу врачей и акушерок из специальности акушерства».
За полную отмену уголовного наказания для врачей выступают также Гильдия защиты медицинских работников и даже Лига пациентов. По их общему мнению, деятельность эскулапов априори является рискованной, то есть далеко не всякое неправильное по сути решение является следствием ошибки. «Врач предвидит не один вариант исхода для больного человека, а несколько. Для профессии врача причинение меньшего вреда для устранения более тяжелого – норма. Например, разрезание живота при перитоните или кесаревом сечении, или необходимость глотать горькие таблетки, которые могут иметь нежелательные последствия и так далее. Но в целом врач выбирает способы помощи, полагая, как обычно, что действует во благо, а не во вред. И это все – его предположения, потому что все это время врач находится в состоянии некоторой неопределенности. Он не знает точно, что именно нужно именно этому пациенту, и что именно не нужно. Почти всегда речь идет о вероятностях и предположениях, но не о точном знании, не о стопроцентном осознанном выборе. Иначе нам пришлось бы говорить об умышленном причинении вреда», – рассуждают правозащитники.
Философски к проблеме относится президент Федеральной палаты адвокатов Юрий Пилипенко: «Мы понимаем, что врачи – очень сложная профессия, они постоянно ходят по краю. Судить их как карманников, наверное, нельзя. Но, с другой стороны, мы не можем и создавать ощущение безответственности у людей, которые должны относиться к своей работе очень профессионально», – заявил глава адвокатского сообщества на Петербургском международном юридическом форуме.
«Существует юридическое понятие «казус», по-русски – добросовестное заблуждение, – говорит вице-президент Адвокатской палаты Москвы Вадим Клювгант. – Когда врач сделал так, как должен был сделать исходя из своей компетенции, опыта и картины, которую он видел. Его защищает презумпция добросовестности, которая в уголовном праве переходит в презумпцию невиновности. Если мы с нее сойдем – то посадим всех, а лечить от этого лучше не станут. Такая презумпция может преодолеваться только доказательно, для этого нужны сверхкомпетентные специалисты, такие же следователи и судьи. Иначе происходит судебная ошибка».
Практика показывает, что большинство возбужденных против медиков уголовных дел не доходят до приговора – с согласия самих обвиняемых они прекращаются за истечением срока давности. Ведь при отсутствии летального исхода для пациента он составляет всего два года, в случае смерти – пять лет.
Один из немногих приговоров был вынесен в отношении врача-хирурга Центральной городской больницы № 1 Нижнего Тагила Романа Уланова. Экспертная комиссия пришла к выводу, что выполняя операцию без ассистента, хирург плохо перевязал сосуды, что привело к обильному кровотечению и смерти пациента – хоккеиста местной команды «Спутник» Сергея Симонова. На основании этого заключения суд пришел к выводу о виновности медика, назначив ему в качестве наказания два года ограничения свободы, и еще на год запретил заниматься врачебной деятельностью.
Виновным служители Фемиды признали и врача-кардиолога Центральной районной больницы Ейского района Краснодарского края Дмитрия Савенко. По мнению экспертов, он своевременно не расшифровал электрокардиограмму госпитализированного больного и ошибочно исключил правильный диагноз. Однако Верховный суд России отменил приговор в части взыскания с осужденного причиненного потерпевшим морального вреда. Ведь врач являлся штатным сотрудником муниципального учреждения здравоохранения и выполнял свои обязанности по трудовому договору. Согласно же Гражданскому кодексу РФ ответственность за вред, причиненный подчиненным при исполнении трудовых обязанностей, несет работодатель. Поэтому денежные требования потерпевших высшая инстанция «переадресовала» к районной больнице.
Врач-кардиолог Городской клинической больницы № 3 Ставрополя Земфира Найманова была признана виновной в смерти несовершеннолетней Красниковой, но освобождена от наказания ввиду истечения срока давности. Сама больница выплатила родителям умершей девочки компенсацию морального вреда в размере 1,3 млн рублей. Иск о взыскании дополнительной компенсации непосредственно с самой осужденной суд счел необоснованным.
Вместе с тем именно благодаря проведенным в рамках расследования уголовных дел экспертизам пострадавшим от врачебных ошибок и близким погибших удается доказать вину медиков. Например, такая экспертиза подтвердила ошибочность поставленного врачами Березовской центральной городской больнице диагноза, неполное обследование пациента, невыявление всех болезненных состояний и проведение терапии не в полном объеме: «Это способствовало обострению имевшегося заболевания, послужившего причиной смерти», – констатировал суд. Правда, размер компенсации причиненного дочери морального вреда ограничили суммой всего в 250 тысяч рублей.
Грубые нарушения эксперты усмотрели в действиях акушера-гинеколога Городской больницы Святого Праведного Иоанна Кронштадтского. Результатом врачебной ошибки стала смерть роженицы. Уголовное дело против медика было прекращено за истечением срока давности, но клиника выплатила родственникам умершей 12,5 млн рублей и обязалась дополнительно перечислять ее супругу еще 56 тысяч ежемесячно. Дополнительную компенсацию в 200 тысяч рублей удалось взыскать сестре пострадавшей.
В миллион рублей Санкт-Петербургский городской суд оценил жизнь новорожденного, умершего в родильном доме № 13. Врач Светлана Балашова своевременно не сделала кесарево сечение, а потом решила вытаскивать малыша щипцами, повредив ему голову. Осужденного медика суд освободил от наказания за истечением срока давности. Однако на основании вступившего в силу приговора была определена вина медиков и наличие у матери умершего ребенка статуса потерпевшей.
В качестве компромиссного пути решения проблемы ответственности врачей опрошенные АПИ юристы и участники рынка предлагают введение системы страхования таких рисков. Она позволит пострадавшему или близким умершего получить материальную компенсацию в досудебном порядке без «кошмаривания» врачей и клиник со стороны следствия и причинения им существенного ущерба. «Страховой случай не идентичен виновным действиям», – поясняет Вадим Клювгант.
Вместе с тем самостоятельно медики не готовы страховать свою ответственность. Так, по словам президента АО «Центр эндохирургии и литотрипсии» Александра Бронштейна, для этого нужна целая структура, которая создана, например, в Соединенных Штатах.
На самом деле за рубежом существуют как добровольные, так и обязательные системы страхования ответственности медицинских работников. Например, в Великобритании врач в среднем платит в кассу специального союза около двух процентов своего годового дохода, в США – до шести процентов. Общая ежегодная сумма страховых взносов оценивается в миллиард долларов.
Действующий российский федеральный закон также предусматривает обязанность медицинских работников страховать риск своей профессиональной ответственности, однако на практике эта норма не реализована.
В 2017 году в следственные органы поступило более шести тысяч обращений граждан, не удовлетворенных оказанной медицинской помощью.
Всего за причинение смерти или тяжкого вреда здоровью по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей за минувший год было осуждено 188 человек, в том числе трое к реальному лишению и 137 к ограничению свободы, оправдано семь обвиняемых.
Леонид Рошаль, президент Союза медицинского сообщества «Национальная медицинская Палата»
Предложения не направлены на ужесточение наказаний медицинских работников, не вводят в уголовную практику понятие «врачебная ошибка». Мы твердо стоим на необходимости декриминализации врачебной деятельности. Может ли далее врач заниматься профессиональной деятельностью, должен решать не суд, а профессиональное врачебное объединение, как это происходит в других странах.
Мы считаем, что вопрос об уголовной ответственности медицинских работников может стоять только при комиссионно доказанных умышленных и (или) систематических их действиях, приводящих к смерти или инвалидности людей. Это вопиющие случаи, в мировой истории таких немало: умерщвление психически больных, эвтаназии, поставленные на поток, и прочее.
Также нужно помнить о политическом деле врачей 1953 года в СССР, когда выдающимся врачам предъявили обвинения в неправильном лечении членов политбюро КПСС и посадили в тюрьму, а затем последовала реабилитация.
Сегодняшний вариант предложений во многом отличается от предыдущих, обсуждаемых в рамках работы межведомственной группы.
Александр Саверский, президент Лиги пациентов
В России ежегодно умирает более миллиона человек, а случаев вреда здоровью еще больше. Подавляющую часть умерших врачи не могут спасти по причине непредотвратимого течения болезни или старости, хотя и пытаются. По логике законодательства каждый из этих случаев должен быть «просеян» через Уголовный кодекс РФ, если имеется хотя бы оценочное суждение заявителя об этом. Получается, что целая система здравоохранения находится под прессом уголовного преследования только потому, что предметом ее деятельности являются те самые спасаемые ею жизнь и здоровье людей.
Врач может никогда не совершить уголовного деяния, но он всю жизнь является потенциальным преступником, зависящим от оценочных суждений ряда лиц. Неадекватное регулирование приводит к тому, что врач не может признать свою ошибку и вину, иначе за этим последует уголовное наказание. В таких ситуациях общество не может всерьез ожидать признаний. Это значит, что системно ошибки не признаются, скрываются, не анализируются и не исправляются. Таким образом, наличие неадекватной уголовной ответственности лишило отрасль возможности исправлять свои ошибки, не позволяет врачам извиняться перед пациентами и их близкими, что лишает их доверия и вызывает конфликты.
Изложенное свидетельствует, что имеющиеся в Уголовном кодексе РФ нормы ответственности с неосторожной формой вины за профессиональные действия врачей являются неверными по своей сути, а здравоохранению они причиняют колоссальный вред в течение многих лет, формируя среди врачей в некотором смысле психологию преступников, вынуждая их скрывать свою деятельность и ее результаты.
Перенос уголовной ответственности в административную снимет ореол преступности с профессии врача, позволит признавать свою вину без страха оказаться за решеткой. Отрасль будет признавать свои ошибки, анализировать их и исправлять, а также без приговора лишать права заниматься медицинской деятельностью тех врачей, кто профессионально непригоден. Это вернет доверие пациентов, а для потерпевших будет означать скорое признание вины, что в подавляющем числе случаев достаточно для разрешения конфликта.