01.07.2016
Процедура медиации – примирения конфликтующих сторон с участием профессионального посредника – остается невостребованной. В российских судах медиаторы участвуют всего в 0,007 процента споров. «Юристы жаждут войны», – убеждены эксперты.
01.07.2016. АПИ — Медиация призвана помочь спорящим сторонам найти компромиссное решение проблемы, избежав длительного и дорогостоящего, а порой непредсказуемого и бессмысленного судебного разбирательства. Причем, в отличие от третейского суда, медиатор не является арбитром, не принимает решение и не поддерживает ни одну из сторон: организуя переговоры, он лишь способствует разрешению спора и заключению удовлетворяющего всех соглашения.
Масштабный проект по внедрению альтернативной процедуры урегулирования споров в нашей стране был запущен в 2010 году по инициативе Дмитрия Медведева, занимавшего в то время пост Президента России. Был принят даже специальный закон, регулирующий проведение медиативных процедур, устанавливающий требования к профессиональным посредникам, их обучению и определяющий иные вопросы.
Но на практике закон отчасти только затормозил применение медиации. В частности, он запретил применять примирительные механизмы в спорах с участием государственных органах. «Мировой опыт показывает, что внедрять процедуру медиации в публично-правовые (и прежде всего налоговые) отношения необходимо чрезвычайно взвешенно и осторожно. В развитых зарубежных странах принято определять возможность использования таких процедур путем проведения долгосрочных экспериментов. В связи с этим в законе использование процедуры медиации ограничивается частно-правовыми (гражданскими, трудовыми и семейными) отношениями», – утверждали авторы реформы.
Кроме того, с 2011 года осуществлять деятельность медиаторов на профессиональной основе разрешалось только посредникам, имеющим высшее профессиональное образование и диплом о прохождении дополнительного курса подготовки. Но программа такого обучения появилась лишь через несколько месяцев после введения ограничения.
В свою очередь, служители Фемиды увидели в медиации возможность снизить число рассматриваемых дел. Всероссийский съезд судей признал развитие примирительных процедур «одним из приоритетных направлений совершенствования существующих механизмов урегулирования споров и защиты нарушенных прав граждан». Верховный суд России указал оборудовать в судах комнаты, кабинеты и «уголки примирения» – помещения, в которых стороны могли бы договориться. Самим служителям Фемиды было предложено напоминать участникам споров о возможности примирения и максимально этому способствовать.
Уже к 2012 году в 60 регионах были созданы организации, обеспечивающие проведение процедуры медиации. Такой деятельностью занялись, в том числе, торгово-промышленные палаты, подразделения юридических вузов, региональные представительства Российского союза промышленников и предпринимателей, нотариусы и адвокаты.
Однако, по данным Верховного суда России, стороны практически не используют альтернативную процедуру урегулирования споров. В минувшем году из 15,8 млн гражданских дел, рассмотренных судами общей юрисдикции, путем проведения медиации было разрешено только 1115 спора (0,007 процента). Еще меньшим спросом медиаторы пользуются в арбитражных судах (всего 44 дела). Причем относительно 2014 года количество урегулированных профессиональными посредниками дел сократилось.
Статистика свидетельствует, что чаще всего медиаторы задействованы в бракоразводных процессах. В частности – в спорах о разделе между супругами совместно нажитого имущества (0,5 процента от общего количества таких дел) и связанных с воспитанием детей (0,4 процента). «Практика доказывает, что любое соглашение лучше ссоры, – признался АПИ один из судей. – Передел собственности, за которую разводящиеся бьются чаще всего только ради удовлетворения личных амбиций, нередко приводит к обесценению активов, то есть в проигрыше остаются обе стороны. А конфликт из-за ребенка наносит ему непоправимую психологическую травму. Участие примирителя, который в данном случае должен быть в первую очередь психологом, помогает найти компромисс, сохранить имущество, а возможно – даже восстановить семью.
В то же время в коммерческих «семейных» делах – корпоративных спорах – медиаторы оказались невостребованными. Хотя иски против компаний со стороны их совладельцев или даже миноритарных акционеров порой приводят к краху или как минимум серьезным убыткам для бизнеса, которые негативно отражаются и на доходах или иных имущественных интересах самого истца. Предупредить такие конфликты путем переговоров, в том числе с участием профессиональных примирителей, пока не удается.
Опрошенные участники правоотношений неоднозначно объясняют такую ситуацию. Сами медиаторы указывают на недоверие со стороны бизнеса, юристов и чиновников, а также молодость института альтернативного урегулирования споров в России. В Европе и США медиация развивается с 70-80-х годов прошлого века, тогда как в нашей стране она находится на начальном этапе. «Это период неустойчивости, формирования правовых основ, развития просвещения и пропаганды. На этом этапе имеется высокий риск отторжения медиации», – полагают эксперты.
В свою очередь, юристы убеждены в неэффективности привлечения посредников. Их участие обходится сторонам примерно в 10 тысяч рублей в час, но результат – выгодное инициатору проведения процедуры соглашение – никто не гарантирует. Также есть риск, что медиация будет использована противником для получения конфиденциальной информации, в том числе выяснения «козырей». Таким образом, проведение примирительной процедуры может обернуться только затратами и потерей до двух месяцев, за которые суд вынесет более предсказуемое решение.
Настороженно относятся к медиации, в том числе в корпоративных спорах, и представители бизнеса. Хотя опрошенные АПИ руководители компаний и отраслевых объединений негативно оценивают и «воинствующую» политику юристов. Ведь часто за искреннем желанием победить они не видят иных последствий, в том числе репутационных убытков, потери важного партнера и других.
Скептики также отмечают проблему исполнения заключенного с участием медиатора соглашения. По закону оно является добровольным. Вместе с тем, если примирение произошло уже после начала судебной процедуры, стороны заключают мировое соглашение, которое утверждается судом. В случае неисполнения добросовестная сторона вправе обратиться к судебным приставам для принятия принудительных мер.
Пассивно к альтернативным процедурам урегулирования споров относятся уже и сами служители Фемиды. Возлагаемую на них цель – уменьшение нагрузки арбитражных судов – удалось достичь благодаря широкому применению упрощенной процедуры. Более того, с сегодняшнего дня по всем рассматриваемым экономическим спорам вводится обязательный претензионный порядок, что также позволит снизить количество исков.
Эльман Мехтиев, исполнительный вице-президент Ассоциации российских банков
В крупных компаниях есть сильные юридические службы, и если они не могут договориться – идут в суд. К сожалению, девиз юристов большинства крупных корпораций – «на войне как на войне». Так юристы пытаются доказать, что они нужны. С другой стороны, только те компании, которые исповедуют такой принцип, как правило, выживают.
Александра Нестеренко, президент Объединения Корпоративных Юристов
При всей привлекательности института медиации он является достаточно новым инструментом для разрешения конфликтов, в том числе корпоративных. Одним из препятствий к его распространению, с точки зрения юристов компаний, является сложность исполнения решений, так как принятые в ходе медиативных процедур соглашения должны реализовываться на основе принципов добровольности и добросовестности сторон.
Все еще сильно и недоверие практиков к этой альтернативной форме урегулирования конфликтов. А жаль. Юристам компаний навыки медиации дадут конкурентное преимущество перед теми коллегами, у которых их нет. Поэтому наше объединение старается донести до юристов in house полезность и перспективность такого метода. Причем как для личной капитализации, так и для деятельности компаний, в которых они работают.
Михаил Мамута, руководитель Службы Банка России по защите прав потребителей финансовых услуг и миноритарных акционеров
Медиация сегодня не очень эффективно работает. Хотя, на мой взгляд, у этого института есть очень большой потенциал. Но это вопрос знания сторон о существовании такой процедуры и качества работы медиаторов. Наверное, мы сегодня находимся на самом начальном этапе развития этого института, но в меру сил будем его поддерживать. В частности, участникам финансовых рынков планируем рекомендовать использовать медиацию в качестве одного из инструментов внесудебного разрешения споров.
Александр Карпенко, директор Центра развития переговорного процесса и мирных стратегий в разрешении конфликтов
Российские проблемы построения института медиации связаны в том числе с необходимостью уточнения действующего закона и правовой базы с учетом появившегося опыта, недостаточного количества профессиональных медиаторов, продолжающегося перехода от просвещения и пропаганды медиации к практике. Также медиаторы сталкиваются с недоверием со стороны региональных властей и конкуренцией с представителями в судах. Самой сложной современной проблемой остается отсутствие вознаграждения за проведенную медиацию и механизма регулирования экономических вопросов.