10.12.2018
Масштабные поправки в процессуальное законодательство вступят в силу в середине наступающего года. Они усложнят участие в спорах прежде всего частных лиц и малого бизнеса. Хотя большинство самых опасных изменений, запланированных в ходе реформы, были исключены.
10.12.2018. АПИ — Подготовленный Верховным судом России и внесенный в Госдуму в феврале законопроект был направлен в первую очередь на упрощение разбирательства для самих служителей Фемиды. Им разрешалось не мотивировать вынесенные решения, не уведомлять стороны о каждом заседании, ограничивать возможность высказывать свою позицию, а также допускать в качестве представителей только дипломированных юристов (АПИ подробно писало о внесении этого законопроекта – Процессуальное упрощение).
Юридическое сообщество критически относилось к такой реформе. Отрицательные отзывы представили Совет при Президенте России по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ), адвокатура и даже Министерство юстиции РФ.
По общему мнению, большинство изменений существенно ухудшало положение участников споров. Самым спорным вопросом оказалась идея Верховного суда России отказаться от составления мотивирочной части по большинству выносимых решений по гражданским и административным делам. По логике разработчиков поправок, около 90 процентов таких решений не обжалуется, следовательно – нет смысла тратить на подготовку по существу не нужной никому мотивировки время (расходы бюджета на один судебный акт оценивались в сумму до 120 тысяч рублей). При этом сохранялась обязанность аргументировать решения по ряду важных категорий дел, в том числе о детях, пенсиях, жилье и так далее. Кроме того, участникам иных споров делегировалось право течение трех дней подать ходатайство об изготовлении полного текста решения.
Эксперты сочли такой срок явно недостаточным. В свою очередь, задержка в передаче ходатайства по существу лишала сторону возможности обжаловать вынесенное решение. Правозащитники апеллировали также к позиции Европейского суда по правам человека, по мнению которого, недостаточность мотивировки судебных актов свидетельствует об отсутствии справедливого разбирательства. «Отказ от обязательности мотивировки решений вошел бы в противоречие с основной задачей гражданского процесса по укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к закону и суду, – отмечалось в заключении СПЧ. – Это уничтожило бы не только гарантии судебной защиты прав участников процесса, но и, лишая судебный акт убедительности, создавало условия для коррупции, сократив возможности проверки и корректировки незаконных и необоснованных судебных актов».
Также критически юристы оценили возможность рассмотрения в так называемом упрощенном порядке – без вызова сторон и проведения заседания, споров на сумму до полумиллиона рублей. Правозащитники усмотрели в этом угрозу для защиты прав небогатых людей, в том числе от, возможно, надуманных исков микрофинансовых организаций (АПИ писало о такой проблеме – Черно-белое кредитование). По мнению Минюста, авторы спорных поправок не привели ни критериев для такого расширения, на какого-либо аргументированного обоснования указанного порога: «Предложенный порядок упрощенной процедуры рассмотрения в апелляционной и кассационной инстанциях обжалованных решений, принятых в упрощенном порядке, без вызова и извещения сторон не будет способствовать обеспечению конституционных гарантий, касающихся права граждан на судебную защиту на основе состязательности при открытом судебном разбирательстве», – констатировали в юридическом ведомстве.
На всех истцов и ответчиков возлагалась по существу обязанность нанимать исключительно имеющих диплом юриста представителей. По логике судей и даже адвокатского сообщества, такие ограничения призваны были защитить права самих граждан от лиц, не имеющих надлежащей квалификации, оказывающих юридические услуги (в том числе так называемых «антиколлекторов» и так далее). При этом за участниками споров сохранялось бы право самостоятельно вести дело. В свою очередь, СПЧ указывал на социальный аспект проблемы и возможное неравенство сторон: «Значительная часть населения России сейчас не в состоянии оплачивать услуги представителя – юриста. При этом далеко не все вправе рассчитывать на бесплатную юридическую помощь. Но тот, у кого нет финансовой возможности воспользоваться услугами профессионального представителя – юриста, в случае принятия законопроекта будет вынужден вести процесс самостоятельно, в то время как другую сторону может представлять дипломированный специалист», – отмечали правозащитники.
Правительство России и эксперты отвергли и идею служителей Фемиды переложить на участников споров обязанность самим отслеживать свои дела через сайты судов. Более того, гражданин, повестка которому не была вручена из-за его отсутствия по адресу проживания в течение недели, считался официально извещенным. Такие механизмы активно используются в арбитражном суде и, по общему мнению, доказали свою эффективность. Однако в отношении частных лиц и судов общей юрисдикции их применение сочли спорным. В частности, процедура извещения граждан не учитывала возможность временного отъезда вызываемого лица, в том числе использование им гарантированного законом права на месячный отпуск. Чиновники Минюста признали частые сбои в работе информационных ресурсов судов общей юрисдикции и отсутствие возможности для получения доступа к ним в ряде населенных пунктов.
В ходе рассмотрения законопроекта большинство самых спорных поправок удалось исключить. В частности, диплом о юридическом образовании не потребуется при рассмотрении дел в мировых и районных судах. Авторы изменений готовы были расширить категории споров, требующих составления мотивировочной части (АПИ об этом писало – Судьи согласились объяснять больше решений), но в конечном счете за служителями Фемиды сохранили обязанность аргументировать все вынесенные решения.
В то же время закон, подписанный Президентом России Владимиром Путиным 28 ноября, сохранил немало других изменений, усложняющих участие граждан в судебных разбирательствах. Так, в исковом заявлении потребуется указывать не только фамилию, имя и отчество ответчика и место его проживания, но и, как минимум, один из цифровых идентификаторов – серию и номер паспорта, страховой номер индивидуального лицевого счета (СНИЛС), идентификационный номер налогоплательщика (ИНН), реквизиты водительского удостоверения и так далее. Желательным является указание также места работы, даты и места рождения. Хотя все эти сведения относятся к персональным данным, обработка которых ограничена законом. Как частный истец сможет узнать подобные сведения, скажем, о залившем его квартиру соседе или во многих иных случаях – не разъясняется.
Кроме того, стороны по гражданским делам теперь обязаны заблаговременно раскрыть все имеющиеся у них доказательства. А истцам еще до обращения в суд предписывается самостоятельно выслать ответчику и иным участникам документы и другие доказательства, которые у них отсутствуют. В настоящее время такие материалы в соответствующим количестве копий прилагаются к исковому заявлению и рассылаются судом.
В арбитражных судах представлять интересы как бизнеса, так и граждан (в том числе акционеров и иных), смогут только дипломированные юристы. Эти требования не затронут патентных поверенных и арбитражных управляющих. Участвовать в разбирательствах от своего имени смогут индивидуальные предприниматели и руководители организаций. Также арбитражам разрешили рассматривать в упрощенном порядке иски на сумму до 500 тысяч рублей против юридических лиц и до 400 тысяч – в отношении индивидуальных предпринимателей (сейчас такие лимиты составляют 500 и 250 тысяч соответственно). С трех до шести месяцев увеличивается срок рассмотрения дела по первой инстанции.
С другой стороны, законодатели отказались от предложения авторов поправок об упразднении договорной подсудности – возможности сторон в договоре или ином соглашении закрепить суд, в котором будет рассматриваться спор. Верховный суд России исходил из необходимости снижения нагрузки на столичные регионы – служителей Фемиды Москвы, Санкт-Петербурга и Московской области, в которых зарегистрированы большинство крупнейших компаний. С другой стороны, действующий Гражданский процессуальный кодекс РФ нередко приводит к злоупотреблениям со стороны тех же банков и микрофинансовых организаций, включающих в договор выгодное им место рассмотрения спора. В итоге иск о взыскании, возможно, вымышленной задолженности, скажем, с жителя Новосибирска или Хабаровска может рассматриваться в Калининграде или Сочи без, очевидно, фактического участия ответчика. В таких ситуациях не исключен и коррупциогенный фактор. Например, представитель и консультант микрофинансовой компании «Деньгимигом» Айрат Алимов призывает коллег по бизнесу поддерживать избранные суды, в которых рассматриваются их иски (в том числе материально и услугами).
Иные поправки облегчают положение не только служителей Фемиды, но и участников разбирательства. Например, исключаются споры о подведомственности – ошибочно поданный в суд общей юрисдикции иск, который должен рассматриваться в арбитраже, будет туда передан без участия самого истца. Увеличивается срок на подачу замечаний к протоколу, детально регламентируется процедура утверждения мирового соглашения и так далее.
Вместе с тем Верховный суд России по существу проигнорировал предложение СПЧ допустить в гражданских и административных процессах переход из предварительного в основное судебное заседание без отложения рассмотрения дела. Такой механизм хорошо зарекомендовал себя в арбитраже, позволяя ускорить рассмотрение споров и снять ненужную нагрузку как с участников, так и с самих служителей Фемиды. Не будет расширена и подготовительная часть разбирательства: «Полноценное проведение досудебной подготовки качественно оптимизирует гражданский процесс, позволяет избежать многих случаев отмены решений, одновременно позволяет снизить количество обжалуемых решений и повысить доверие к судебной системе», – отмечалось в заключении СПЧ.
Конкретная дата завершения процессуальной реформы пока не определена: масштабные изменения вступят в силу одновременно с началом работы отдельных апелляционных и кассационных судов. Решение о дне начала их деятельности не позднее 1 октября 2019 года должен принять Пленум Верховного суда России.
Михаил Толчеев, советник Федеральной палаты адвокатов
Принятие закона, который именуют «процессуальной революцией», можно смело назвать вехой в развитии национального судопроизводства. И не только потому, что этим законом вводятся новые самостоятельные институции по исправлению судебных ошибок. Утверждается идея профессионализации судебного представительства, пусть и в редуцированном виде, закрепляются инструменты процессуальной экономии при определении вида судопроизводства и передачи дел при неправильно определенной подсудности.
Важно, что законодатель прислушался к мнению научного и профессионального сообществ, исключив или скорректировав в итоговом варианте многие конфликтогенные нововведения. Так, к примеру, удалось отстоять вывод о неразумности примитивизации процедур и отказа от составления мотивированных судебных актов в первой инстанции, в апелляции и кассации. Подверглась значительному уточнению норма об основаниях и процедуре ограничения выступления и удаления из зала судебного заседания представителя по делу.
В целом принятые изменения я оцениваю как положительные, хотя и недостаточные, требующие дальнейшей корректировки и дополнения. В то же время закон является существенным шагом в становлении независимого и эффективного правосудия.