04.12.2023
Большинство подателей даже заведомо ложных петиций не несут никакой ответственности. Тем временем Верховный суд России подтвердил право добросовестных граждан и бизнеса взыскать с жалобщиков все юридические расходы и даже возмещение причиненных моральных страданий.
04.12.2023. АПИ — Конституция России гарантирует каждому право обращаться в государственные органы. На практике недостоверные петиции признавались клеветой или ложным доносом, только когда удавалось доказать злоупотребление правом. В подавляющем большинстве случаев занижались и подтвержденные судебные расходы потерпевших от жалоб участников споров.
Прецедентное решение было принято в рамках дела о банкротстве столичного застройщика – АО «Объединенная Строительная Компания». Несколько корпоративных кредиторов, недовольных деятельностью арбитражной управляющей Марии Булатовой, обратились в надзорный орган. Проведенное административное расследование не выявило указанных в обращении проступков.
Тогда управляющая предъявила против авторов жалобы – ООО «Комплектсервис», ООО «Долгосрочные инвестиции» и ООО «Спецстроймеханизация» – иск о взыскании затрат на получение юридической помощи и возмещении морального вреда. Так, выработка правовой стратегии, подготовка отзывов на жалобу и представление необоснованно обвиненной при административном расследовании обошлись Марии Булатовой в 235 тысяч рублей. Арбитражный суд Москвы признал такие расходы реальным ущербом, поскольку управляющая «вынуждена была обратиться за юридической помощью в целях восстановления нарушенного права».
Также служители Фемиды подтвердили право на возмещение причиненного жалобой морального вреда. Мария Булатова является профессиональным арбитражным управляющим, основной ценностью деятельности которого выступает безупречная деловая репутация. Тогда как немотивированные жалобы подрывают такой авторитет и создают негативный имидж как у контролирующих органов, так и у внешних пользователей и потенциальных клиентов. «Также жалобы отнимают у арбитражного управляющего много времени на подготовку отзывов и документов, что влияет на возможность исполнения прямых профессиональных обязанностей. В свою очередь, это создает нервозную обстановку и нехватки времени. Неопределенность в исходе рассмотрения жалобы и переживания за наносимый деловой репутации ущерб приводит к стрессу и бессоннице», – заключил арбитражный суд, взыскивая в пользу потерпевшей запрошенную ей компенсацию в размере 15 тысяч рублей.
Эти выводы поддержал и Верховный суд России. «Взыскание расходов, связанных с разрешением правового спора, не требовало установления ни противоправности действий со стороны лиц, инициировавших этот спор, ни их вины. Ответчики причинили Булатовой М.А. нравственные страдания, вызванные ее переживаниями из-за необоснованных обвинений с их стороны в совершении административного правонарушения. Необоснованное обвинение в совершении правонарушения во всяком случае вызывает у человека, как минимум, негативные переживания», – отмечается в определении высшей инстанции.
По общему правилу победившая в судебном споре сторона вправе взыскать с оппонента расходы на юридические услуги и иные вынужденные издержки. Но служители Фемиды могут их сокращать их как несоразмерные. Вопреки многочисленным указаниям высших инстанций, чаще всего это делается произвольно – без какого-либо расчета или аргументированного обоснования. Практически невозможно возместить потерю собственного времени, материальные затраты на подготовку процессуальных документов, нервотрепку и так далее. Таким образом, ответчики, вынужденные защищаться от нередко априори необоснованного иска, почти всегда оказываются в убытке.
Конституционный суд России еще в 2002 году пришел к выводу, что расходы на ведение дела в суде относятся к убыткам, которые могут взыскиваться в общем, закрепленном Гражданским кодексом РФ порядке. В настоящее время этот принцип применяется в делах об административных правонарушениях – в отличие от гражданских, арбитражных и большинства других процессов, регулирующий рассмотрение таких дел кодекс не предусматривает возмещение судебных расходов. Поэтому признанные невиновными подозреваемые вправе предъявить иск о взыскании убытков, включающих затраты на оплату услуг адвоката или иного юриста, а также причиненного иного материального и морального вреда. Причем даже когда дело возбуждалось на основании содержащей недостоверные сведения жалобы потерпевшего, такие убытки возмещаются за счет бюджета. Более того, согласно постановлению того же Конституционного суда России, право на компенсацию убытков не зависит от виновности чиновников надзорных органов.
Практика свидетельствует, что в полном объеме материальный и даже моральный вред за счет казны компенсируется в том числе бизнесу, пострадавшему от необоснованных претензий. Так, ростовский индивидуальный предприниматель Иван Шкута подозревался в незаконном трудоустройстве иностранцев, но суды не усмотрели правонарушения. Арбитраж предписал МВД России выплатить 65 тысяч рублей, затраченные частным бизнесменом на получение юридической помощи, и 25 тысяч рублей морального ущерба. «Право на возмещение морального вреда является составляющей частью правоспособности предпринимателя как гражданина», – заключил Верховный суд России, отклоняя жалобу полицейского ведомства.
По данным портала «Судебная статистика РФ», только за первую половину года и только суды общей юрисдикции взыскали за счет казны в пользу истцов (частных лиц и организаций) 2,8 млрд рублей. Судебные расходы государственных органов превысили 41,5 млн. Федеральный закон предписывает возмещать такие затраты с авторов содержащих заведомо ложные сведения обращений.
Однако на практике недобросовестные доносчики не несут реальной ответственности. Так, Ирина Мелентьева направила в воронежское управление МВД России более тысячи жалоб на якобы противоправное поведение соседей, бездействия чиновников, жилищно-коммунальных служб, на самих сотрудников полиции и других лиц. Поскольку ни одна из них не подтвердилась, ведомство потребовало взыскать с подателя петиций выплаченное денежное довольствие проводящим безрезультатные расследования сотрудников (150,4 тысячи) и затраты на бумагу (2,9 тысячи). Отклоняя этот иск, служители Фемиды пришли к выводу, что Ирина Мелентьева реализовывала конституционное право на обращение в государственные органы и могла добросовестно заблуждаться, тогда как полиция не доказала факты сообщения заведомо ложной информации.
Критически суды относятся и к искам самих потерпевших от ложных жалоб. Высшие инстанции неоднократно подтверждали, что подача в надзорные и иные органы сообщения с недостоверными сведениями не является нарушением. Авторы таких петиций могут привлекаться к гражданско-правовой ответственности, только когда доказано отсутствие оснований для подачи заявления и злоупотребление – намерение причинить вред другому лицу.
Доказать такой умысел удается крайне редко. Так, Елена Макарова в течение нескольких лет терроризировала семью Тугиевых, воспитывающих 17 приемных детей. Идентичные сообщения о нарушениях, в том числе жесткости к подросткам, многократно направлялись в полицию, Губернатору Ульяновской области, детскому омбудсмену, прокуратуру и другие органы. Ни одно из обвинений не подтвердилось, но родителей многократно вызывали для дачи объяснений, полиция обследовала квартиру и проводила иные мероприятия. По мнению потерпевших, Елена Макарова действовала умышленно и исключительно с целью создания им трудностей. Но суд не усмотрел злоупотреблений и признал подачу десятков заявлений реализацией конституционного права на обращение в государственные органы.
Иначе служители Фемиды оценили действия екатеринбуржца Михаила Сазонтова, направившего в образовательное ведомство региона несколько петиций против своей соседки – директора школы Татьяны Субботиной. В ней указывалось на ее недостойное поведение, «социально-бытовой паразитизм» и «игнорирование всех гуманных принципов», «финансовую нечистоплотность и мошеннические действия», многие иных противоправные и аморальные поступки. Автор жалоб утверждал, что хотел лишь привлечь внимание должностных лиц к персоне истца, которая, по его убеждению, «недостойна обучать детей». Департамент образования неоднократно сообщал об отсутствии у него компетенции оценивать частную жизнь руководителей подведомственных учреждений, но Михаил Сазонтов подавал все новые и новые петиции. «Обращаясь со спорным заявлением, ответчик преследовал цель донести негативную информацию об истце до указанного ведомства. Своим обращением ответчик причинил истцу нравственные страдания, выразившиеся в переживаниях по поводу своей репутации, доброго имени», – заключил суд, взыскивая в пользу Татьяны Субботиной компенсацию в размере 20 тысяч рублей.
Александр Свашенко, старший юрист судебно-арбитражной практики Адвокатского бюро ЕПАМ
Расходы на защиту по делу об административном правонарушении относятся к убыткам. Их взыскание осуществляется в самостоятельном судебном процессе по гражданскому иску признанного невиновным подозреваемого. Предъявить его он вправе как против административного органа, так и автора обращения, ставшего основанием для возбуждения дела.
Для реального и более оперативного получения компенсации целесообразно подавать иск против конкретного жалобщика. Особенно, когда его обращение преследовало цель оказать давление на потерпевшего. С таким недобросовестным поведением, в частности, нередко сталкиваются арбитражные управляющие и участники корпоративных конфликтов. В этом случае взыскание расходов является также одной из превентивных мер, направленных на предупреждение новых необоснованных жалоб.
При взыскании расходов на оплату услуг юриста как убытков суд по аналогии закона может определить разумные пределы. При этом будут оцениваться различные критерии – сложность дела, объем оказанной правовой помощи и рыночная стоимость юридических услуг по аналогичным спорам.
Решение Верховного суда России по делу арбитражного управляющего Марии Булатовой позволяет необоснованно подозреваемым в правонарушениях рассчитывать на возмещение в том числе и морального вреда. Установлена презумпция, что возбуждение дела в любом случае вызывает негативные переживания, в том числе у лица, осуществляющего предпринимательскую деятельность. При этом наличие нравственных страданий предполагается, когда лицо было незаконно привлечено к административной ответственности.
Сергей Бакешин, руководитель практики разрешения споров и банкротства Maxima Legal
Стороной «обвинения» в делах об административном правонарушении выступает государство в лице уполномоченного составлять протокол должностного лица. Поэтому на практике в случае прекращения такого дела по так называемым реабилитирующим основаниям (в связи с отсутствием события или состава правонарушения) расходы на оплату услуг представителя и компенсация морального вреда взыскиваются за счет казны.
Нормы о возмещении морального вреда в отношении юридических лиц не применяются. Индивидуальные предприниматели вправе претендовать на такую компенсацию, только если было допущено посягательство на их личные неимущественные права, не связанные с бизнесом.
В отношении арбитражного управляющего Марии Булатовой дело было прекращено в связи с отсутствием состава правонарушения. Можно предположить, что податели жалобы не исказили фактов, а лишь дали им иную правовую оценку. Особенно учитывая, что они не обладали профессиональными знаниями и опытом.
Владимир Попов, частнопрактикующий юрист, Нижний Новгород
Решение по делу арбитражного управляющего Марии Булатовой свидетельствует об изменении отношения Верховного суда России к важной проблеме. На практике расходы, понесенные необоснованно обвиненным в административном правонарушении, возмещаются за счет бюджета. Почему все общество (налогоплательщики) должно расплачиваться за ложную жалобу? Поданную, возможно, в целях намеренно причинить вред законопослушному лицу. А в рассмотренном кейсе – оказать давление на арбитражного управляющего, фактически склонить его к противоправному поступку.
Полагаю, что взыскание судебных расходов и компенсации морального вреда с непосредственного автора жалобы стимулирует обращающихся с подобными петициями в надзорные органы отвечать за свои действия. Особенно когда они были умышленными и преследовали конкретные цели, очень далекие от общественного блага.
Более того, справедливо обязать таких жалобщиков возмещать и причиненный государству ущерб – расходы той же казны на рассмотрение дела сначала уполномоченным органом (должностным лицом), а потом и судом.