19.03.2024
19.03.2024. АПИ — Непригодность получившего производственную травму выполнять прежнюю работу не свидетельствует о неспособности трудиться по профессии. Собственное толкование решения Верховного суда России представило Федеральное бюро медико-социальной экспертизы.
Определенный Министерством труда и социальной защиты РФ порядок оценки утраты трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний неоднократно подвергался критике. Очень часто установленные критерии не учитывали реальные последствия причиненного работнику вреда. Например, даже из-за незначительного снижения слуха или зрения пилоты отстранялись от полетов и лишались зарплаты в несколько тысяч долларов, но бюро медико-социальной экспертизы (БМСЭ) признавало их почти 100-процентно способными работать по любой другой профессии.
В спорной ситуации оказался проходчик кузбасской шахты Владимир Дубровский, получивший черепно-мозговую травму в результате произошедшего в 2016 году несчастного случая. Ее квалифицировали как легкую, а шахтера – пригодным к выполнению отдельных видов работ. Экспертиза оценивала утрату трудоспособности в 30 процентов.
Однако травма оказалась несовместимой с работой непосредственно проходчиком, поэтому Владимира Дубровского уволили и он потерял весь заработок. Попытка оспорить заключение БМСЭ не увенчалась успехом. «Противопоказания к профессии горнорабочего подземного не свидетельствуют о незаконности и необоснованности спариваемых актов освидетельствования и не означают утрату профессиональной трудоспособности в размере 100 процентов», – заключил Кемеровский областной суд.
Тогда пострадавший потребовал признать недействующими сами утвержденные Минтруда критерии, согласно которым даже при невозможности выполнять прежнюю деятельность утрата трудоспособности ограничивалась 30 процентами. Верховный суд России признал его доводы обоснованными. «Такое правовое регулирование нельзя считать согласованным, отвечающим общеправовому критерию формальной определенности, ясности и недвусмысленности правовой нормы. Если застрахованный не способен полностью выполнять работу определенной квалификации, объема и качества, то его способность осуществлять профессиональную деятельность следует считать утраченной полностью», – заключила высшая инстанция, признавая 30-процентный лимит незаконным.
Решение Верховного суда России вступило в силу еще в декабре прошлого года, но только через три месяца трудовое ведомство опубликовало разъяснения. Апеллируя к другим критериям, главный федеральный эксперт Михаил Дымочка заявил, что потерпевшему может устанавливаться 20- или даже 10-процентная утрата трудоспособности. Например, если такой сотрудник может выполнять другую работу, пусть даже более низкой квалификации. И только в исключительных случаях, в том числе при многократных (четыре и более) несчастных случаях, «исходя из комплексной оценки состояния организма пострадавшего, степень выраженности стойких нарушений может составлять более 30 процентов». «Факт определения непригодности по результатам медосмотров к выполнению отдельных видов работ не приравнивается к первой степени ограничения способности к труду и не эквивалентен критерию невозможности продолжать выполнять деятельность, предшествующую страховому случаю», – констатирует Михаил Дымочка.
По данным Федеральной службы по труду и занятости, ежегодно регистрируются до 5,7 тысячи несчастных случаев на производстве. Пострадавшими признаются около 20,5 тысячи человек, 1,6 тысячи – погибают.